Северный Кавказ, ожидаемо, первым вышел на реальный массовый проест против мобилизации. Пусть нас простят татары, башкиры, якуты, эрзя, буряты и другие народы – но прогулки по 10-20 человек и съемка друг друга на телефон – это не протест.
Конечно, если в республике нет предпосылок для массового протеста– эффективнее палить военкоматы и административные здания, офисы правящей партии – как в Мордовии и Башкортостане. Такие акции рассеивают силы режима, заставляют держать личный состав в формате усиленного дежурства. Однако, если народ настроен решительно – необходимо выходить на улицы.
Сила и слабость протестов в Дагестане заключается в том, что это преимущественно протест кумыков. Абсолютное большинство всех массовых выступлений – это именно те земли, где компактно проживает этот тюркский народ. Блокирование трасы в Эндирей, выступления местных жителей в Бабайюрте – это события исключительно на Кумыкской плоскости. Конечно, кроме кумыков в этих протестах принимают участие и представители других народов, но массовые выступление не распространились за пределы Кумыкии. Даже волнения в Махачкале – это события в городе, где кумыки составляют самую многочисленную этническую группу в городском округе.
Жаль, но ничего похожего на кумыкский протест мы не увидели ни в Дербенте, ни в Кизляре, ни в Каспийске.
Пока инициатива на стороне протеста, но так будет недолго, если не произойдет:
1. Экспорт протеста в другие республики Северного Кавказа, а также поддержка протеста в Дагестане со стороны аварцев, даргинцев и лезгин (последние – особенно сложная задача).
2. Радикализация самих кумыков.
В любом случае, кумыкские протесты – это яркий пример самоорганизации и национальной сплоченности, которому стоит поучиться всем другим народам – конечно, это в том случае, если мы не хотим соревноваться в количестве убитых и раненых в боях за расширение России.